эта сказка, в общем, совсем проста, не бывает её простей (c)
Рабочее название: Двойник, том 2: Петля времени
Автор: The Cat Lady
Часть канона: кроссовер Devil May Cry и DmC: Devil May Cry
Категория: слэш, гет, джен
Пэйринг/Персонажи: new!Данте/classic!Данте, classic!Вергилий
Рейтинг: PG-13 (для данной главы)
Жанр: AU, приключения, фантастика, экшн, драма
Предупреждения: ООС, селфцест, нецензурная лексика
Примечания: Объяснение по поводу таймлайнов: читать дальшеначиная с этой главы, у каждого фрагмента текста будет указан таймлайн. Таймлайны являются чистейшим хэдканоном и брались по такому принципу: классическая вселенная - по дате выхода первой игры (то есть, если на момент событий DMC1 был 2001 г., значит, события DMC3 происходили в 1992 г.), вселенная ребута - по дате выхода игры (2013 г.). События фика в классической вселенной происходят в 1997 году - через пять лет после событий DMC3. Таким образом, в данном моменте времени Данте и Тони сравнялись по возрасту - им обоим по 24 года.
В тексте полно пасхалок и отсылок к другим любимым франшизам автора - поэтому, если вам кажется, что вы нашли отсылку, скорее всего, так и есть)
Глава 10. Взгляд из прошлого, часть 3
Остров Фортуна, 1997 г.
Вергилий покинул замок практически следом за рыцарями, но направился в противоположную от штаба сторону по тропе через заснеженные вершины гор. Этот путь должен был вывести его к окраине города, где располагался небольшой шахтерский поселок. Утром он практически пустовал – большая часть жителей по-прежнему трудились на глубине нескольких тысяч футов, а остальные, утомленные тяжким трудом, спали крепким сном в своих хижинах. Никому из них не было дела до человека в длинном сером плаще.
Но Вергилий понимал, что теперь в таком виде появляться в городе опасно – после того как молодой рыцарь видел его лицо, простая маскировка больше не годилась. И у него появилась идея, где можно достать еще более неприметное облачение. Настолько неприметное, что он даже смог бы войти в нем в штаб Ордена при свете дня и остаться неузнанным.
Когда он добрался до шахтерского поселка, солнце окончательно взошло. Узкие улочки поселения, как и предполагал Вергилий, пустовали, лишь возле мусорной кучи копошилась облезлая кошка. Вергилий свернул в один из переулков, прошел между убогими покосившимися хижинами и вышел на дорогу, за которой начинался город. Здесь и располагалось искомое им заведение.
Гостиница-таверна «Три сосны» с круглосуточным баром пользовалась дурной репутацией, несмотря на то, что у заведения не было отбоя от клиентов. Шесть лет назад эта таверна была единственным местом, где в Фортуне наливали спиртное, и Вергилий не знал, изменилось ли что-то за прошедшее время. В любом случае – таверна стояла на прежнем месте и выглядела практически так же, как и в первое посещение Вергилия.
Вергилий толкнул дверь и вошел в полутемное прокуренное помещение бара. В столь ранний час бар пустовал, что было неудивительно – такие места оживали по ночам. За стойкой, опершись локтем на отполированное до блеска дерево и подперев рукой голову, сидел пожилой бармен – тот самый, который когда-то наливал Вергилию несертифицированный виски. Вергилий присмотрелся к нему – бармен, похоже, дремал, устав после тяжелой ночной работы. Вергилий бесшумно телепортировался на середину помещения, а потом – к проходу рядом с барной стойкой. Бармен даже и ухом не повел.
Вергилий отвернулся от него и принялся осторожно подниматься по скрипучей лестнице – он знал, что на втором этаже таверны расположены комнаты. Знал, потому что сам однажды воспользовался одной из них. «Комнаты для удовольствий», как их называли, но тогда Вергилий понятия не имел об этом. Не знал он и о том, с кем обычно проводят ночи клиенты в подобных комнатах. Шесть лет назад он был глупым и невинным во многих жизненных вопросах. Тогда он просто…
****
Остров Фортуна, 1991 г.
…проснулся, разбуженный ярким дневным светом, бьющим в глаза через незанавешенные окна. Несколько раз моргнул, поначалу не понимая, где находится, а потом воспоминания о прошедшей ночи одно за другим начали проникать в пробужденное сознание. Вергилий смущенно улыбнулся этим воспоминаниям – ему до сих пор было непривычно осознавать, что человеческие страсти взяли над ним верх. Но, как ни странно, смущение не повлекло за собой волну самобичевания за потакание инстинктам. «Мишель» действительно оказалась права – он сумел расслабиться и уже не воспринимал свою неудачу, как личное оскорбление. В конце концов, есть и другие источники информации, к тому же, Вергилий уже не был так уверен, что ему необходимо как можно скорее отыскать дорогу в Ад. На земле тоже оставались довольно интересные занятия.
Вергилий сел в постели и отбросил волосы со лба. Огляделся – «Мишель» нигде не было, так же как и ее одежды. Наклонился и прижался носом к подушке, на которой она спала – подушка по-прежнему хранила легкий, цветочный запах ее волос. Один темный волос остался на серой от частых стирок наволочке, и Вергилий, осторожно взяв его двумя пальцами, поднес к лицу, задумчиво рассматривая. Кем бы ни была его странная незнакомка, но за одну только ночь она умудрилась изменить его. Вергилий не верил в глупые понятия, вроде «силы любви», к тому же, он не чувствовал влюбленности, скорее, просто удовлетворение, какого давно не ощущал. Он потянулся и поискал взглядом свои вещи – нижнее белье лежало тут же, на кровати, брюки и сапоги валялись возле нее, а жилетка и плащ были аккуратно повешены на единственный находившийся в комнате стул. Вергилий быстро оделся, размышляя, стоит ли ему подождать «Мишель» или она больше не придет, растворившись в дымке утра, как сладкий ночной сон. Решил, что стоит все же спуститься вниз и позавтракать – есть хотелось неимоверно, и Вергилий даже удивился, что так проголодался.
Выйдя из комнаты, он оказался в пустом коридоре. Казалось, обитатели таверны еще не проснулись после веселой и шумной ночи. Спустившись по лестнице, он обнаружил за стойкой сонного бармена; больше в баре никого не было.
Вергилий подошел к стойке и уже хотел спросить, подают ли здесь завтрак, но бармен опередил его, сказав с ехидной улыбкой:
– Вижу, ты неплохо провел ночь.
Вергилий нахмурился – этого презренного человечишки не касалось, как он проводит свое время. Он ничего не ответил и развернулся, чтобы уйти – завтракать здесь ему расхотелось, он мог поесть и в городе, но бармен снова окликнул его:
– Эй, а расплатиться не желаете?
Вергилий, не глядя, сунул руку в карман плаща, достал пару смятых банкнот и швырнул их на стойку – этого должно было хватить, чтобы расплатиться за дрянную комнату, в которой они с «Мишель» провели ночь. Условия здесь были уж точно не королевские.
– Здесь недостаточно. Лайла – дорогая девочка, один ее час стоит триста, а ты пользовал ее всю ночь. Не думай, что сможешь меня надуть. – Бармен нагнулся и достал из-под стойки дробовик. – Или плати по тарифу, или сейчас в полной мере ощутишь гостеприимство Фортуны.
Вергилий не обратил на дробовик ни малейшего внимания. Он стоял, как громом пораженный, не в силах осознать истинного смысла сказанных барменом слов.
– Вы хотите сказать… – медленно начал он. – Что я провел ночь с падшей женщиной?
Наверное, на его лице отразилось настолько сильное и неподдельное изумление, что бармен поверил в искренность его чувств, поэтому отложил дробовик и расхохотался.
– А ты думал, с кем? – спросил он сквозь смех. – С хористкой из Ордена? Или с Леди Праведницей? Конечно, с – как ты там сказал? – «падшей женщиной», путаной, блудницей, проституткой, шлюхой – выбирай, как тебе больше нравится. Думаешь, сюда захаживают приличные девушки? Ну ты даешь – юродивый, что ли? Такой взрослый парень, а не знаешь, кого обычно снимают в барах.
Вергилий вздрогнул, как от пощечины. Значит… значит, его «Мишель», его волшебница, открывшая ему новый мир чувственного наслаждения, оказалась всего лишь шлюхой? И все ее слова, ее смех, ее прикосновения – были лишь заученной схемой завлекания клиента? Вергилий не хотел заканчивать следующую мысль, но она оформилась в сознании против его воли, вызывая чувство омерзения и тошноту, подкатившую к горлу – возможно, вчера «Мишель» развлекалась с кем-то еще, так же как и с ним. И позавчера, и неделю назад, и будет развлекаться неделю спустя. Грязная, недостойная шлюха.
От отвращения у него закружилась голова, и Вергилий непроизвольно ухватился за стойку. Бармен, очевидно, принял его движение за угрожающий жест, и снова схватился за дробовик.
– Давай, плати и уматывай отсюда, – с меньшей долей уверенности произнес он. – Некогда мне здесь с тобой трепаться.
– Как вы сказали, ее зовут? – переспросил Вергилий, слыша свои собственные слова, словно через плотный слой ваты.
– Лайла, – неохотно ответил бармен. – Она сама придумала это прозвище. Кажется, это сокращение от «Лалайт», что означает…
– «Смех», – закончил за него Вергилий. Синдарин – выдуманный книжный язык, который он упоенно учил в детстве, представляя себя одним из героев великих произведений профессора Толкиена. Кто бы мог подумать, что какая-то блудница тоже знает его. Несмотря на отвращение, которое он теперь испытывал к ней, Вергилий не мог не признать, что имя себе она выбрала подходящее.
– Сколько я должен? – ледяным голосом спросил он.
Бармен достал из-под стойки счеты и принялся считать одной рукой, не выпуская из другой дробовик:
– Триста за час умножить на семь, плюс, еще триста за порчу товара…
Вергилий недоуменно посмотрел на него, и бармен объяснил:
– Синяки, ссадины, засосы – ты, видимо, из тех, кто любит пожестче, но это портит товарный вид девочек, особенно таких, как Лайла, поэтому мы берем отдельную плату с неаккуратных клиентов.
Вергилия передернуло от услышанного, и он лишь усилием воли заставил себя не всадить призванный клинок в горло обнаглевшего бармена, позволившего прямым текстом обсуждать его интимную жизнь. Если бы «Мишель», точнее, Лалайт, не оказалась продажной девкой, Вергилий уже давно убил бы бармена, чтобы больше не слышать из его уст подобных отвратительных речей. Но работа есть работа – Лалайт ночью выполняла свою, а сейчас бармен делает свою – требует деньги с несговорчивого клиента, который, к тому же, испортил «товар».
Вергилий понял, что если пробудет еще хотя бы несколько минут в этом кошмарном месте, его действительно стошнит, поэтому достал из кармана тугую пачку банкнот и, не пересчитывая, бросил на стойку. Потом развернулся и в три шага достиг входной двери. Бармен что-то кричал ему вслед, но Вергилий не желал его слушать – если бы он задержался хоть на секунду, то действительно убил бы незадачливого сутенера. Поэтому он поскорее выскочил за дверь, не желая добавлять к и так паршивому утру убийство обычного человека.
Вергилий быстрым шагом удалялся от таверны, вскоре оказавшись на одной из безлюдных в такую рань грязных улиц шахтерского поселка. Там он все же не выдержал и, опершись на стену одного из домов, позволил содержимому своего полупустого желудка излиться на землю. В горле стоял привкус желчи, глаза щипали выступившие из-за спазма слезы – он чувствовал себя обманутым, использованным, грязным, опозоренным. Новый спазм скрутил желудок, и Вергилия стошнило желчью – все его тело сотрясалось мелкой дрожью, голова кружилась.
Когда он немного пришел в себя, на смену отвращению пришла ярость. Вергилию захотелось найти и наказать блудницу, которая посмела осквернить его своими прикосновениями. Он развернулся и пошел в обратном направлении и, дойдя до таверны, притаился за углом. Через несколько минут он действительно увидел ее – она шла, что-то тихо напевая, одетая гораздо скромнее, чем ночью, правда, цвет ее платья был ярче, чем у остальных женщин, встреченных им в Фортуне. Ее голову покрывал привычный для жителей Фортуны капюшон, пошитый из красивой блестящей ткани и заколотый маленькой серебряной брошью. Если бы Вергилий не знал, что она принадлежит к представительницам древнейшей профессии, то, скорее всего, удивился бы яркости и броскости ее наряда в сравнении с мышиными цветами платьев остальных горожанок. И, возможно, догадался бы, а, возможно, и нет, как не догадался ночью. При воспоминании о ночи он непроизвольно сжал кулаки – теперь сцены, возникавшие в сознании, не казались ему сладостными и чудесными, и хотелось поскорее вычеркнуть их из памяти, как когда-то он вычеркнул воспоминания о смерти матери. При мысли о том, что он чуть не подарил блуднице ее имя, Вергилия едва не стошнило снова.
Он подождал, пока Лалайт зайдет в таверну – убивать ее на пороге было бы глупо. Понадеялся, что через какое-то время она снова выйдет – не будет же она сидеть там до ночи, дожидаясь случайного клиента. Правда, Вергилий не имел ни малейшего представления, чем проститутки занимаются днем. Но если потребуется, он подождет и до темноты, снова войдет в таверну, подойдет к ней и попросит выйти с ним на улицу. Или убьет ее на глазах у всех – сейчас ему было уже все равно.
Лалайт действительно вскоре снова показалась на пороге – она побледнела и казалась расстроенной. Вергилий машинально отметил, что когда она входила, то выглядела гораздо более счастливой, даже напевала. И в руках у нее была корзинка, кажется, с фруктами, а сейчас ее руки пусты. Не несла ли она случайно ему завтрак? Вергилий фыркнул от подобного предположения. Если бы он так быстро не ушел, им пришлось бы включить завтрак в стоимость услуг. Наверное, они с барменом уже поделили выручку, и теперь Лалайт собиралась потратить заработанные деньги. Странно, что она расстроена – Вергилий смутно помнил, что в брошенной им бармену пачке было около пяти тысяч долларов. Неужели ей мало? Или бармен поделил заработок нечестно? В любом случае, Вергилия это мало заботило.
Лалайт беспокойно прошлась из одного конца улицы в другой, то и дело вытягивая шею, будто кого-то искала. Уж не его ли? Вергилий сумел разглядеть на ее шее несколько фиолетовых следов, и странная смесь злости, смущения, возбуждения и отвращения поднялась в нем, заставляя снова с силой сжать кулаки. Ночью он действительно немного не рассчитал с силой и пару раз почти обратился, сдерживаясь в последний момент. Он снова горько усмехнулся, вспомнив, как переживал, что причинит «Мишель» вред. Теперь он жалел, что не сломал ей шею собственными руками. Но все равно почему-то медлил. Он мог бы позвать ее сейчас и не сомневался, что она подошла бы без малейшего подозрения. Заглянуть в последний раз в ее синие бездонные глаза, услышать ее серебристый смех, постепенно превращающийся в предсмертный стон… Заставить ее почувствовать, что значит обмануть его, и сделать так, чтобы это осознание было последним в ее жалкой и никчемной жизни.
Вергилий уже почти вышел из-за угла, чтобы оказаться в поле ее зрения, когда дверь таверны открылась, и кто-то окликнул Лалайт. Она повернулась на голос, а потом снова скрылась за дверью. Момент был упущен, но Вергилий почувствовал, что его злость улетучилась так же быстро, как и вспыхнула. Теперь он ощущал лишь опустошение. Он передумал марать об Лалайт руки. В конце концов, убивать проституток – недостойное занятие для Темного Рыцаря, у него есть и более важные дела.
Например, найти ключ к освобождению заключенной в Аду силы отца. Вергилий понял, что желает этого так сильно, как никогда прежде. У него не осталось больше ничего, кроме этого желания.
****
Остров Фортуна, 1997 г.
Вергилий осторожно ступил на скрипящие доски, устилавшие пол второго этажа таверны. Остановившись у первой двери, ведущей в одну из комнат, Вергилий нажал на ручку и заглянул внутрь. Пусто, лишь наспех застеленная мятым бельем кровать и витающие в воздухе запахи похоти, алкоголя и пота. Вергилий поморщился и поспешно закрыл дверь. Понадеявшись, что в следующей комнате ему повезет больше, он двинулся к соседней двери. Заглянул внутрь и удовлетворенно хмыкнул – эта комната оказалась занята. На кровати, раскинув руки, спал обнаженный мужчина. Вергилий одарил его беглым взглядом, а потом вошел, осторожно прикрыв за собой дверь. Отвернувшись от постели, которая больше не представляла для него интереса, он обратил свой взор на пол, где лежала одежда, а точнее, форма рыцаря Ордена, вероятно, принадлежавшая спящему мужчине. В свое прошлое посещение Фортуны Вергилий заметил, что таверну часто посещают рыцари, видел он их и выходящими из заведения на утро. Поэтому, когда возникла необходимость в новой маскировке, ему не пришлось долго размышлять, где ее взять.
Вергилий снова повернулся к кровати и окинул спящего рыцаря оценивающим взглядом – тот казался немного крупнее его, что в данной ситуации было только на руку. Сбросив на пол бесформенный плащ паломников, Вергилий поднял брюки и быстро надел их поверх собственных кожаных штанов. Также поступил и с мундиром, который отлично сел поверх жилетки. Меч рыцаря Вергилий брать не стал, взяв только ножны, в которых свободно поместилась Ямато. Чтобы спрятать ее рукоять, он накинул на нее полу мундира.
Вергилий уже собирался покинуть помещение, когда заметил укатившийся в угол шлем. Такая находка оказалась как нельзя кстати – в шлеме его тем более никто не узнает. Вергилий поднял шлем и надел на голову, накинув сверху капюшон. Теперь его невозможно было отличить от рыцаря Ордена Меча.
Он также бесшумно покинул комнату и, уже не скрываясь, спустился вниз. Прошел, громыхая сапогами, мимо дремавшего бармена, который тут же встрепенулся.
– Эй, а расплачиваться кто будет? – крикнул тот ему вслед.
Вергилия передернуло от чувства дежавю.
– Запишите на мой счет, – глухо бросил он через плечо, покидая таверну.
****
Он отправился в город, памятуя о том, что нужно раздобыть одежду и еду для Неро, и зашел в первый же магазин с вывеской, изображавшей мужскую рубашку. Сидящая за стойкой женщина встретила его приветливой улыбкой.
– Хвала Спасителю, что вы здесь! – воскликнула она. – После ночного происшествия в городе неспокойно, и присутствие рыцарей прибавляет уверенности. Как представлю, что такое могло случиться и с моим сыном…
– Мне нужна одежда, – глухо произнес Вергилий – шлем сильно искажал его голос. – Для ребенка.
– Да-да, конечно, – засуетилась женщина, выходя из-за стойки. – У вас мальчик или девочка? Сколько лет?
– Мальчик, пять лет, – лаконично ответил Вергилий.
– Недавно была доставка, но уже почти все раскупили, – продолжала щебетать продавщица. – У меня остался только такой костюм. – Она показала Вергилию старомодную тройку, состоявшую из коротких штанишек, вышитой жилетки и курточки из замши с прилагавшейся к ним кружевной рубашкой. – Его не купили, потому что он дорогой, но для вас я могу сделать скидку.
– Мне все равно, сколько он стоит, – сказал Вергилий. – Я беру. Мне нужны еще сапоги.
– Конечно-конечно, – еще больше засуетилась обрадованная продавщица. – Все что угодно для сыночка личного стража Его Святейшества!
Она протянула ему сверток с одеждой, назвала цену, и Вергилий расплатился.
– Как вы думаете, его скоро поймают? – взволнованно спросила продавщица, отдавая ему сдачу.
Вергилий, задумавшись, не сразу понял, кого она имеет в виду, а сообразив, уклончиво ответил:
– Мы делаем все возможное.
– Да-да, я знаю, видела портреты. Их с самого утра расклеили по всему городу. Ну и жуткая рожа, настоящий маньяк!
– Всего хорошего, – сказал Вергилий и вышел из магазина.
Он успел насмотреться на собственные портреты, пока шел на рынок за едой – рыцари не поленились обклеить ими все доступные поверхности. Вергилий сначала пожалел, что не убил последнего свидетеля его ночной вылазки, но потом решил, что все обернулось, как нельзя лучше. Пусть горожане знают своего «маньяка» в лицо, пусть с подозрительностью всматриваются в каждого прохожего, в то время как он будет незамеченным ходить между ними. Зримый враг отвлекает внимание лучше неизвестной угрозы. Вергилий понадеялся, что рыцари сочтут его достаточно дерзким и глупым, чтобы ходить, не скрываясь. Тогда точно никто не заподозрит его новую маскировку.
Купив на рынке хлеб, масло, кусок копченого мяса, фрукты и молоко, Вергилий, нагруженный покупками, снова направился к окраине города. Когда он вновь поравнялся с таверной «Три сосны», на его плечо вдруг опустилась тяжелая рука. Вергилий инстинктивно отшатнулся и еле сдержался, чтобы не призвать мечи, но в последний момент сумел совладать с собой.
– Эй, Марио, чего проходишь мимо и не здороваешься? – спросил веселый, но приглушенный голос за спиной.
Вергилий обернулся и увидел перед собой рыцаря, одетого в форму такой же расцветки, что и на нем. Лицо рыцаря тоже скрывал шлем. Вергилий догадался, что из-за формы его спутали с кем-то из рыцарей Ордена. Придется подыграть, не хотелось так глупо терять только что приобретенную маскировку.
– Прости, не заметил, – глухо пробубнил он.
– Я бы тоже тебя не узнал, если бы не пятно на твоих штанах. Хорошо мы тогда посидели в баре, правда? – продолжал тараторить незнакомый рыцарь. – Только форму отдай все же в чистку, а то заработаешь выговор. Ты, я вижу, явно недоволен тем, как кормят в нашей столовой? Или проголодался после развлечений? Видел, как ты вчера ушел с той девчонкой. Как там ее, Люси? Отличный задок!
Вергилий в ответ неопределенно хмыкнул. Стоило сказать хоть что-нибудь, чтобы не выдать себя, но ему, лучше любой компании предпочитавшему одиночество, было сложно поддерживать беседу, к тому же, на подобные темы.
– Ты какой-то молчаливый сегодня, – заметил рыцарь. – Что-то случилось?
– Не выспался, – ляпнул Вергилий первое, что пришло в голову, к тому же, сказав совершенную правду – он действительно не спал уже почти неделю, если не считать коротких приступов дремоты, посетивших его пару раз за прошедшие сутки.
– Та девчонка тебя совсем уделала, – глухо расхохотался рыцарь. – Нужно будет тоже как-то заказать ее. Ты сейчас куда, в штаб?
Вергилий кивнул.
– Если увидишь Агнуса, передай, что за ним должок. Он обещал перевести древнегреческую поэму для моей девчонки. Она страсть как любит подобные штуки, вот я и наплел ей с три короба, что знаю древнегреческий и прочитаю ей стихи. Но так как я ничего подобного не знаю, то припряг Агнуса, чтобы он сделал перевод и написал эту, как ее… транс… транспункцию, что ли?
– Транскрипцию, – подсказал Вергилий.
– Ага, ее, – кивнул рыцарь. – Хочу впечатлить свою деваху, вдруг даст наконец-то? Пока не дает, но мы ведь знаем, как решить эту проблему, правда? – Рыцарь снова рассмеялся и кивнул в сторону таверны.
– Определенно, – пробормотал Вергилий, поморщившись, и тут же вспомнил, что шлем надежно скрывает его лицо. Но информация, полученная от рыцаря, заинтересовала его – значит, в Ордене имелся переводчик с древнегреческого? Вполне логично, ведь в библиотеке штаба много древних книг на этом языке, в том числе и та, которую шесть лет назад «одолжил» он, и вырванные страницы из которой недавно сумел найти.
Агнус. Нужно запомнить это имя.
– Ну ладно, в добрый путь, а мне еще три улицы нужно обойти, – махнул рукой рыцарь. – Как же задолбало это патрулирование! Даже самому тупому пугалу понятно, что ребенок капитана уже мертв, а убийца давно покинул остров! Занимаемся фигней какой-то, вместо того, чтобы оттачивать наше мастерство для настоящих сражений. Разве не так?
– Да-да, – подтвердил Вергилий. – Я уже пойду.
Рыцарь на прощание отдал ему честь, и Вергилий повторил жест, вздохнув с облегчением, что наконец-то сумел от него отделаться. Раздражало, что он вынужден скрываться и прикидываться, вместо того, чтобы показать всем жителям этого захудалого острова, кто здесь полноправный хозяин. Ничего, осталось совсем недолго. Скоро он получит то, о чем давно мечтал.
****
– Ты вернулся! – воскликнул Неро, вскакивая с сундука и откладывая книгу, которую держал в руках.
Вергилий непроизвольно улыбнулся, но тут же снова надел на себя маску холодного равнодушия. Эмоции – непозволительная роскошь для воина.
Прежде чем войти в секретное помещение за портретом Спарды, Вергилий снял шлем, но остался в форме. Он не боялся, что Неро выдаст его раньше времени – скорее всего, к тому моменту, когда тот увидит кого-то из членов Ордена, маскировка Вергилию больше не понадобится. К тому же, он назвался рыцарем, и Неро, скорее всего, решил, что он тоже принадлежит к их культу. Вдобавок, форма могла послужить прикрытием на случай, если за замком велось наблюдение – вошедший в замок рыцарь привлечет меньше внимания, чем незнакомец с подозрительно светлыми волосами. Перестраховаться определенно стоило – Вергилий не исключал вариант, что за время его отсутствия в замок могли пожаловать реставраторы, оставившие свои инструменты в парадном зале, но когда он вошел туда, зал был пуст. Возможно, реставрационные работы отменили в связи с чрезвычайной ситуацией, которая сложилась при его участии, либо у рабочих был выходной – в любом случае, Вергилий был рад, что не пришлось лишний раз без особой надобности испытывать маскировку.
– Ты был в штабе? – допытывался Неро, указывая на форму Вергилия. – Видел папу? А Кири? – Как обычно, при упоминании «сестренки», он слегка смутился.
– Я сегодня действительно видел… твоего отца, – с усилием произнес Вергилий, еле удержавшись, чтобы не поморщиться. Странная ревность, посетившая его утром, снова дала о себе знать. – Но нам не удалось поговорить. – По крайней мере, он не лгал. Вергилий ненавидел ложь, считая ее главной проблемой человечества, к тому же, не видел для нее веских причин.
– Жаль, – немного расстроился Неро.
– Чем ты занимался, пока я отсутствовал? – полюбопытствовал Вергилий.
– Читал, – ответил Неро. – Я нашел интересную книгу про драконов, правда, там много слов на латыни, которых я не знаю. А потом сюда пришли рыцари.
Вергилий нахмурился, но ничем не выдал своего волнения, а Неро продолжал, как ни в чем не бывало:
– Я наблюдал за ними через дырочки в портрете. Ты знал, что оттуда видно весь зал?
Вергилий кивнул.
– Я их видел, а они меня – нет, – с гордостью произнес Неро. – И я продолжал прятаться, пока они не ушли. Ты ведь сказал, что это такая игра?
Вергилий с усилием подавил в себе порыв потрепать Неро по светлой макушке. С его эмоциями действительно творилось нечто странное, и следовало поскорее взять себя в руки, пока он снова не начал совершать ошибки.
– Ты все сделал правильно. Молодец. – Он все же не сдержал легкой улыбки, но тут же снова помрачнел. Рыцари действительно оказались не такими уж идиотами, и это означало, что замок перестал быть надежным убежищем. Если рыцари зачастят сюда, в конечном итоге они обнаружат секретный проход за портретом. Но ему больше негде спрятать Неро. Не вести же его в город?
– Я принес тебе еду и одежду, – сказал Вергилий, внезапно вспомнив про свертки в своих руках.
Он развернул покупки и показал их Неро. Тот придирчиво оглядел рубашку и поморщился, заметив кружева.
– Я буду похож на девчонку, – сокрушенно вздохнул он.
Вергилий хотел заметить, что ночная сорочка Неро тоже выглядит не слишком мужественно, но сдержался и вместо этого сказал:
– Ничего другого не было.
– Придется довольствоваться тем, что есть, – философски и очень по-взрослому изрек Неро, взявшись за край своей сорочки, но потом вдруг смущенно взглянул на Вергилия и, краснея, попросил: – Отвернись, пожалуйста.
Вергилий закатил глаза, но выполнил его просьбу. Неро долго возился, шуршал, звенел застежками, но помощи не просил, и Вергилий мысленно похвалил его за это.
– Все, – выдохнул Неро, и Вергилий обернулся.
Несколько пуговиц на рубашке были застегнуты неправильно, но в остальном Неро отлично справился с заданием по переодеванию. К своему облачению он даже добавил небольшие потускневшие ножны.
– А теперь ты покажешь мне крутые штуки, как обещал? – с надеждой спросил он, глядя на Вергилия снизу вверх чуть ли не с обожанием.
– Сначала тебе нужно поесть, – Вергилий разложил на сундуке принесенные продукты. Неро с аппетитом набросился на еду, уплетая ее за обе щеки.
– А ты? – спросил он, откусывая огромный кусок от ломтя хлеба.
– Мне не хочется, – покачал головой Вергилий, глядя, как он ест, с какой-то странной смесью восторга и нездорового любопытства.
Смотреть на Неро было, как глядеть через годы в прошлое: тот хмурил брови и морщил нос совсем, как сам Вергилий, и чавкал почти как Данте. Единственной особенностью, что отличала Неро от Вергилия и его брата, была едва заметная россыпь веснушек, украшавшая нос и щеки. Веснушки явно достались Неро от матери, но сейчас Вергилий предпочел лишний раз не вспоминать о ней.
Когда Неро поел, Вергилий собрал остатки еды и сунул их в сундук. Потом махнул сыну рукой, показывая, чтобы тот следовал за ним. Они поднялись по ступеням к портрету, и Вергилий заглянул в прорехи на холсте, проверяя, свободен ли путь. Зал по-прежнему был пуст, и они вышли на галерею, после чего Вергилий снова подхватил Неро на руки и перепрыгнул через перила, а потом опустил его на плиточный пол. Неро счастливо засмеялся и захлопал в ладоши.
Яркий солнечный свет вытеснил пыльную тьму из темных закутков между колоннами, с наступлением дня парадный зал замка преобразился, заиграв красками в разбитых витражах. В длинных солнечных лучах весело кружились пылинки, и даже алтарь посреди помещения уже не казался мрачным жертвенным камнем, каким вчерашней ночью представлял его Вергилий. Он отвел взгляд от плоской плиты, вспоминая, какое преступление хотел совершить с ее помощью. Теперь даже мысль об этом казалась чуть ли не кощунством.
– Научи меня сражаться! – крикнул Неро, бегая вокруг Вергилия с коротким ржавым клинком, который, скорее всего, умудрился найти среди завалов секретной комнаты.
– С таким мечом ты врагов не победишь, – с сомнением произнес Вергилий.
– У меня будет другой меч! А этот так, для тренировки, – отмахнулся Неро.
– Ладно, тогда смотри и запоминай, – Вергилий извлек Ямато из ножен и изящно взмахнул ею. Несколько раз провернул в руке, сделал пару выпадов. Неро с восторгом наблюдал за ним, а потом принялся повторять, неуклюже взмахивая ржавым клинком.
– Спину прямее, – приказал Вергилий, наблюдая за ним. – Руку держи жестче, но запястье расслабь. Не смотри на рукоять, следи за клинком.
Неро строго следовал его командам, покраснев от усердия и то и дело сдувая длинную челку со лба. Вергилий опустил Ямато и подошел к сыну, показывая, как правильно держать стойку и отводить руку для удара. Неро внимательно слушал и повторял его движения, и в конечном итоге у него получилось выполнить несколько несложных приемов. Вергилий одобрительно кивнул, заметив, как засияли глаза сына.
– Ты обещал показать новый фокус, – сказал Неро, устало выдыхая и присаживаясь на лавку.
Вергилий кивнул, и тут же вокруг его талии появились и закружились призванные мечи.
– Ничего себе! – восхищенно выдохнул Неро, приоткрыв рот.
Вергилий легко взмахнул рукой, и мечи один за другим полетели в стену, воткнувшись в нее таким образом, что получилось изображение креста.
– Можно потрогать? – спросил Неро, приближаясь к полупрозрачным мечам.
– Только осторожно, – ответил Вергилий.
Неро нерешительно коснулся рукояти одного из мечей.
– Холодный, – заметил он. Попробовал вытащить клинок из стены, но тот растаял в его руках. – Он исчез! – воскликнул Неро, поворачиваясь к Вергилию.
– Они исчезают со временем, – объяснил тот.
– Еще! – Неро подпрыгнул и хлопнул в ладоши. Вергилий подумал, что эмоциональность в нем явно от Данте, когда как любознательность – заслуга его собственных генов.
Вергилий еще несколько раз выпускал мечи, заставляя их кружиться у себя над головой, сбивая ими подвески на огромной люстре, снова рисуя узоры на стенах. Когда он в очередной раз призвал их, один меч, как и тогда, в каюте, дрогнул, и вместо того, чтобы лететь в заданном направлении, устремился к Неро. Вергилий на мгновение застыл, как загипнотизированный, но в последний момент крикнул:
– Пригнись!
Неро и сам заметил, что меч летит в его сторону, но, наверное, поначалу решил, что это какой-то очередной трюк и слегка замешкался. Меч пролетел рядом с его головой, слегка оцарапав щеку. Из ранки тут же выступила кровь.
Вергилий в два шага оказался рядом с сыном и присел перед ним на корточки. Неро коснулся щеки, а потом взглянул на алые капли на пальцах.
– Сильно болит? – спросил Вергилий, размышляя над тем, где ему теперь взять дезинфицирующее средство или хотя бы чистую ткань, чтобы промокнуть рану.
– Совсем не болит, – улыбнулся Неро и вдруг коснулся окровавленной рукой его лица. Вергилий едва почувствовал влагу на своей щеке, а потом заметил, как затягивается ранка на лице Неро.
– Уже все зажило. – Вергилий до конца не понимал, удивил его этот факт или нет.
– У меня всегда все быстро заживает, – с гордостью сказал Неро, но потом слегка погрустнел: – Но это значит, что я не такой как все.
– Ты лучше, чем остальные, – сказал Вергилий. – Не забывай об этом. Смотри. – Он материализовал холодный клинок в своей руке и провел им по тому месту на лице, где его коснулись пальцы Неро. Почувствовал, как по щеке побежала струйка крови, и по восхищенному взгляду Неро понял, что ранка уже затянулась.
– Ты такой, как я, – завороженно произнес Неро, не отрывая взгляда от его лица.
– Да. И поэтому ты можешь доверять лишь мне, и больше никому другому.
– А как же папа? – с сомнением спросил Неро. – Ему мне тоже нельзя доверять?
– Он не родной твой отец, – с нажимом произнес Вергилий. – Мы с тобой одной крови.
«Ну скажи же, скажи ему наконец!» – приказывал он себе, но понимал, что еще не время. Сейчас не стоит зря беспокоить Неро.
Вергилий надеялся, что когда получит силу отца и займет законный трон властелина обоих миров, сын будет сидеть по правую от него руку. А по левую… нет, все же он был не из тех, кто тешит себя напрасными мечтами. Всему свое время.
****
Он пробыл с Неро до самого вечера, пока солнечные лучи, пробивавшиеся сквозь разбитые витражи в окнах, не окрасились в закатные красно-желтые цвета. Тогда он снова отвел полусонного Неро в секретную комнату и уложил спать на старом матрасе, который обнаружил в углу, укрыв сына своим плащом, предварительно забрав из внутреннего кармана книгу. Неро так устал, что даже не стал спрашивать, куда он направляется.
Закрывая за собой секретный ход, Вергилий отступил на несколько шагов и посмотрел на портрет своего отца – закованный в тяжелую потускневшую со временем золоченую раму с едва заметными символами Ордена на ней, портрет все еще поражал своим великолепием, несмотря на изрядно потрепанный вид. Изображенный на нем Спарда на первый взгляд казался юным и беспечным, но присмотревшись, можно было заметить лишенный всякой наивности взор горящего алым единственного видимого глаза – вторую половину лица скрывала тень – по цвету гармонировавшего с кроваво-красным медальоном, украшавшим воротник демона. Портрет так и дышал чопорным высокомерием, Темный Рыцарь на нем будто бы взирал свысока на своих никчемных подданных. Вергилий заинтересовался этим портретом еще в первое свое посещение замка, ибо не помнил отца таким, да и по рассказам матери тот представлялся совсем другим – более человечным, что ли, – но глядя на его изображение на портрете, действительно искренне верил, что его отец был именно тем самым демоном, о котором слагали легенды, пусть ему и не нужны были новые доказательства. Он не сомневался, что тайный проход – не единственный секрет портрета, и что тот вполне мог быть очередным магическим артефактом, оставленным его отцом ничего не смыслящим в магии людям. Темное пространство за фигурой Спарды казалось порталом, ведущим в другие миры, и Вергилий взял на заметку проверить это в будущем. Он пристально вглядывался в лицо отца, будто бы пытался разглядеть в нем одобрение, но Спарда все так же загадочно смотрел на него в ответ единственным различимым глазом, храня на губах неопределенную печать Джоконды.
Вергилий внезапно задался вопросом, мог ли этот мужчина, практически незнакомый, не принимавший участия в его воспитании и ничего не оставивший ему, кроме оружия и силы, по-настоящему называться его отцом?
«Я буду лучшим отцом, чем ты, – подумал он, отворачиваясь от портрета. – Обещаю».
****
Вергилий вышел из замка, предварительно снова надев шлем, но направился не в сторону города, а к длинной террасе, заканчивавшейся выдвижным мостом, соединяющим замок и секретный ход в скале, ведущий в Долину Ветров. Вергилий хорошо знал путь к штабу Ордена и быстро преодолел его.
При входе в штаб царило оживление – рыцари проходили вечернюю муштру. Вергилий незаметно влился в их ряды, кивнул кому-то, кто-то кивнул ему в ответ. Когда из штаба раздался бой колокола, он, в составе тех же рыцарей, вошел в арочный проем в крепостной стене. Часть рыцарей осталась в маленьком помещении охраны, остальные же направились к зданию штаба, переговариваясь между собой. К огромному облегчению Вергилия, многие из них не снимали шлемов, даже оказавшись в помещении, поэтому он неузнанным свернул к той же самой двери, куда входил накануне. Многие рыцари отправились за ним, так как в длинном коридоре за дверью находился вход в столовую – сейчас как раз было время ужина. Вергилий, который изучил планировку этой части штаба еще тогда, когда был здесь шесть лет назад, знал, что по дороге в столовую основной коридор пересекает еще один, короткий, в конце которого находится дверь в библиотеку. Туда он и направился, незаметно отделившись от группы рыцарей. Открыв массивную деревянную дверь, он вдохнул знакомый и успокаивающий запах книжной пыли и старой пожелтевшей бумаги.
Библиотека Ордена была довольно обширной и занимала помещение размером с парадный зал в замке Фортуна, но в отличие от того же зала, который казался весьма просторным, здесь и шагу нельзя было ступить, чтобы не наткнуться на стеллаж, заставленный книгами, или на сами же книги, горками лежащие на полу. Среди высоких, до самого потолка, стеллажей приютились небольшие столики, также заставленные книгами и заваленные свитками. На некоторых из них имелись письменные принадлежности, а вместо привычных электрических настольных ламп стояли керосиновые. Восточную часть библиотеки занимала огромная картотека, включавшая в себя более двухсот тысяч наименований различных фолиантов. Эта библиотека разительно отличалась от той, в которой Вергилий побывал несколько дней назад, но, как и в любом подобном месте, здесь царили тишина и умиротворенное спокойствие.
Вергилий подумал, что библиотеки всегда были его излюбленным местом практически в каждом городе, который ему пришлось посетить в своих поисках. Но библиотека Капулет-Тауна отличалась от них всех, потому что именно там он нашел то, что давно искал, и именно туда вернулся со следующей подсказкой, правда, сразу же понял, что ему там больше не рады.
Все же не все вещи с истечением лет остаются неизменными.
****
Капулет-Таун, 1997 г., два дня назад
Привычный запах книжных страниц ударил в ноздри, заставляя уняться учащенное сердцебиение. Гудение неярких электрических ламп под потолком в совокупности с мягким светом настольных светильников на читательских столах тоже действовали успокаивающе.
Вергилий вошел в огромный зал Академической библиотеки, рассеянно скользнул взглядом по высоким книжным стеллажам, стоящим у стен, по трем длинным рядам читательских столиков, машинально отметив, что два столика заняты, а потом быстро прошел к стойке библиотекаря, сжимая заветные страницы в слегка подрагивающих пальцах. Он выскочил из дома, в чем был – без плаща, растрепанный, в полурасстегнутой жилетке, позабыв взять Ямато. Правда, он и не думал, что катана понадобится ему в столь тихом и спокойном месте, но тут же понял, что ошибся, увидев, кто сидит за стойкой. Вергилий настолько не ожидал увидеть здесь этого человека, что ляпнул первое, что пришло в голову:
– А где Стивенс?
– Стивенс болеет, я за него, – ответила темноволосая девушка, не поднимая головы от ящичка картотеки, карточки в котором она перебирала и заполняла.
Стивенс – старик, занявший пост библиотекаря после исчезновения (и вероятной смерти) Аркхама, часто помогал Вергилию с поиском нужных книг и был неплохим переводчиком с древних языков. Но самая полезная его черта заключалась в том, что он практически никогда не задавал вопросов, чем обеспечивал себе дальнейшее существование. В отличие от него, Аркхам был слишком глуп и самонадеян, чтобы следовать этому простому правилу, поэтому и закончил свою жизнь столь быстро и бесславно. Так что Вергилий был весьма неприятно удивлен, увидев за стойкой библиотекаря дочь Аркхама – такую же наглую, самоуверенную и любопытную, как и ее отец.
Но попытаться определенно стоило. Вергилий чувствовал, что должен поторопиться, сам не зная, чем вызвано это чувство. Его будто бы подгоняла какая-то неведомая сила, незримый голос крови, и он был не в состоянии сопротивляться этому зову.
– Тогда ты переведи мне это, – тоном, не терпящим возражений, произнес он, положив перед девчонкой одну из страниц, а остальные предусмотрительно спрятав за пазуху. Он сомневался, что девчонка захочет сотрудничать, но не знал наверняка и решил проверить. В конце концов, он всегда мог пригрозить ей или заставить.
Мэри Аркхам наконец-то оторвала взгляд от картотеки и посмотрела на него. Он с удовлетворением отметил, что в ее разноцветных глазах на миг промелькнул страх, тут же сменившийся напускной смелостью пополам с неистовой яростью. Не укрылось от него и то, как ее рука молниеносно метнулась к ящику стола, но все же недостаточно быстро, чтобы он не успел телепортироваться за стойку и перехватить ее.
– Даже не думай, – угрожающе произнес он, непроизвольно оскалив зубы, как голодный волк.
– Пусти! – прошипела Мэри, бросив быстрый взгляд на сидящих за столиками читателей – пожилого мужчину, листавшего подшивку старых газет, и мальчишку, на вид студента, почти незаметного за кипой книг по медицине, возвышавшейся на его столе – и тут же снова подняла глаза на Вергилия. Поняла, что ей никто не поможет и сопротивляться бесполезно. Он мог бесшумно свернуть ей шею и скрыться, прежде чем кто-либо из посетителей библиотеки заметит это. А мог убить их всех – сейчас для него это не составило бы особой проблемы. Ощущение власти над чужими жизнями пьянило – Вергилий успел забыть, как приятно это чувство.
Он отпустил ее руку, открыл ящик, к которому она тянулась, достал пистолет и положил на стойку, прямо между ними, а затем взглянул на Мэри с насмешкой – она прекрасно понимала, кто, в случае чего, первым доберется до оружия. Хотя, скорее всего, стоит ей только потянуться к пистолету, как ее шею пронзит призванный клинок. По взгляду ее горящих от бессильной ярости глаз, Вергилий понял, что Мэри осознает и это. По крайней мере, она не настолько глупа, как ее отец.
– Что тебе нужно? – буквально выплюнула она.
– Страница. Перевод, – отрывисто произнес он, указывая на листок, лежащий перед ней на столе.
Мэри опасливо посмотрела вниз, очевидно, ожидая подвоха, но потом, похоже, догадалась, что если бы он хотел убить ее, то выбрал бы какое-то другое место и уж точно не стал бы спрашивать о бедном Стивенсе.
– Что это? – спросила она, указывая на страницу. В ее взгляде на миг промелькнула заинтересованность, и Вергилий понадеялся, что у них все получится без насилия, но все же девчонка оказалась верна себе – исследовательский интерес в ее глазах тут же сменился такой чистой ненавистью, что одна ее капля была способна уничтожить целый город.
Глупая недальновидная девчонка. Хотя, что еще взять с человека?
– Неважно, – ответил он. – Ты ведь знаешь древнегреческий? Я хочу, чтобы ты перевела.
– С чего ты взял, что я буду тебе помогать? – И опять слова будто бы через силу.
– С того, что я могу убить тебя, а ты меня – нет. – Вергилий не часто улыбался, более того, он практически никогда не улыбался девушкам и, тем паче, не флиртовал с ними, кроме одного злополучного раза в Фортуне, но тут он просто не сдержался. От вида его улыбки любой нормальный человек упал бы замертво, но Мэри не была обычным человеком, поэтому она только скривилась, будто он не улыбнулся, а плюнул ей в лицо.
– Можешь убить меня, можешь порезать на части и разбросать по городу, но я никогда не стану помогать тебе, подлый лживый ублюдок, предавший моего отца! – скороговоркой выпалила она, буквально трясясь от переполнявших ее чувств. Вергилий догадался, что ее ярость была результатом длительно сдерживаемых эмоций – скорее всего, она уже давно мечтала высказать ему все это, и лишь обрадовалась представившейся возможности.
Ему не хотелось вступать в глупые человеческие споры, особенно сейчас, когда он, казалось, наткнулся на золотую жилу, но он все же не смог удержаться от ответа. Дурацкая привычка всегда оставлять за собой последнее слово и какое-то детское неприятие несправедливости.
– По-моему, ты что-то путаешь, – презрительно произнес он. – Ведь это именно твой отец предал меня, ведя двойную игру, заставив разрушить все печати, поднять башню и открыть врата, чтобы привести его на вершину и позволить завладеть силой, которая никогда ему не принадлежала. Если кто из нас и лживый ублюдок, так это он.
– Да как ты смеешь! – Она все же не удержалась и повысила голос. Макушка студента показалась из-за книжных завалов, поэтому следующую фразу Мэри произнесла гораздо тише, хотя и с не меньшей экспрессией: – Ведь именно ты соблазнил его властью, которую дают демоны! Именно ты заставил его убить мою мать, чтобы стать, как ему казалось, богом! Ты разрушил мою семью, а теперь хочешь, чтобы я помогала тебе?! Да будь ты трижды проклят! Я лучше убью себя своими же руками, чем хотя бы пошевелю пальцем ради тебя! – Она схватила страницу и швырнула прямо ему в лицо. Вергилий ловко подхватил листок на лету, втайне порадовавшись, что она не додумалась порвать его. Тогда бы действительно пришлось ее убить, а ему этого не очень-то хотелось. Где он еще увидит такое цирковое представление? Несмотря на то, что с переводом дело не выгорело, настроение у Вергилия, напротив, улучшилось, и он громко расхохотался – пронзительным, немного сумасшедшим смехом. Так могли бы смеяться в Аду те, кого поджаривали за их грехи на медленном огне.
Мэри смотрела на него, как на сумасшедшего. А он, спрятав листок за пазуху, все хохотал и хохотал, держась за стойку. Он мог бы рассказать ей, как все было на самом деле: именно ее отец нашел его и чуть ли не умолял поведать ему тайну рождения отпрысков Спарды. К тому времени, как Аркхам лишил жизни свою несчастную жену, его душа была чернее, чем ночь в преисподней.
Но даже если бы Вергилий и рассказал ей все это, она бы все равно не поверила и продолжала бы обвинять и ненавидеть его. Ведь ненавидеть всегда проще, чем принять правду про тех, кто был тебе дорог. Поэтому Вергилий так мало ценил человеческие привязанности – они были напрочь пропитаны ложью, прикрываемой такими красивыми словами, как «любовь», «благо» и «самопожертвование». Пусть и дальше остается в своем блаженном неведении, пусть купается в своей ненависти – должны же у него оставаться хоть какие-то развлечения?
Он продолжал смеяться, покидая библиотеку. Мэри что-то кричала ему вслед, уже не заботясь о том, что ее могут услышать посторонние, а он наслаждался своей очередной победой над бессмысленностью человеческих чувств.
****
Остров Фортуна, 1997 г.
Сделав несколько шагов и протиснувшись между двумя близко стоящими стеллажами, Вергилий вдруг понял, что он здесь не один. Из дальнего угла доносилось приглушенное бормотание, и, прокравшись туда и выглянув из-за соседнего стеллажа, Вергилий увидел склонившегося над столом человека в белой форме Ордена. Человек сидел к нему спиной, Вергилий видел только длинные темные чуть вьющиеся волосы, собранные в хвост, и дужки очков над ушами. Внешность мужчины мало заинтересовала его, гораздо более интересными оказались слова, которые тот бормотал себе под нос:
– П-проклятый Дж-джепетто и его ш-шлюха, чтоб ей всю жизнь ходить враскорячку! «И-ил-лиаду» в оригинале им, в-видите ли, з-захотелось прочитать! З-закажите себе перевод с материка, т-тупые идиоты! Н-н-но н-нет, за-а-ачем т-тратить д-деньги, когда Агнус м-может п-перевести б-б-бесплатно! Н-ничего, в-вы у м-меня еще у-у-увидите!
Агнус. Переводчик с древнегреческого, о котором упоминал рыцарь, встреченный Вергилием на окраине города. Наверное, именно этого рыцаря и его подругу вспоминал сейчас сидящий перед ним храмовник.
Вергилий бесшумно приблизился к нему, материализовал из воздуха меч и прижал ледяной клинок к его горлу.
– Ни звука, если хочешь жить, – тихо сказал он.
@темы: Портал: Огонь, Devil May Cry/DmC, Уровень 12, "Двойник, том 2: Петля времени"
-
-
08.09.2016 в 19:54И рядом не оказалось никого, кто мог бы быть рядом, а у Верга не оказалось достаточно опыта и мудрости, запаса цинизма, чтобы использовать его броней
бедный бедный котя
Про Верга и Леди:
Вергилий за день с горем пополам может перевести полстраницы текста примерно верно по содержанию.
Леди за тот же день может перевести две.
Но это не означает, что, если запереть их в одной библиотеке, они переведут 2,5 страницы текста.....
и вообще не факт,ч то библиотека еще останется
-
-
08.09.2016 в 20:11Вот-вот, а если бы оказалось достаточно, то все вообще было бы по-другому.
Про Верга и Леди: Вергилий за день с горем пополам может перевести полстраницы текста примерно верно по содержанию. Леди за тот же день может перевести две. Но это не означает, что, если запереть их в одной библиотеке, они переведут 2,5 страницы текста..... и вообще не факт,ч то библиотека еще останется
Так и есть)) Прямо задачка получилась))
Спасибо, что прочитала
-
-
08.09.2016 в 20:54кстати а мотивация ему не помогла?
грустная задачка, спасибо хоть не наследники у них получаются
Спасибо, что прочитала
муррррр)
-
-
08.09.2016 в 23:32Мотивация ему как раз помогла вернуться к первоначальному плану, потому что тесно с ним связана)
грустная задачка, спасибо хоть не наследники у них получаются
Вергилию уже хватит одного наследника)) Хотя, когда я писала этот эпизод, даже немного зашипперила их, несмотря на то, что обычно я к этому пейрингу равнодушна)
-
-
08.09.2016 в 23:54а восстановить душевное равновесие?
Хотя, когда я писала этот эпизод, даже немного зашипперила их, несмотря на то, что обычно я к этому пейрингу равнодушна)
оно и видно, от них искры летят)
-
-
09.09.2016 в 04:18Ну вот как раз мотивация и цели помогли восстановить)) Мол, он выше всего этого, нечего заморачиваться)
оно и видно, от них искры летят)
Оу, это вышло спонтанно