I'm an alien, I'm a legal alien (c)
Автор: Xian. Соавтор сюжета, бета и иллюстратор: evilblackhamster
Часть канона: Devil May Cry 3
Персонажи: Верджил, Данте
Направленность: джен
Рейтинг и предупреждения: И все-таки R.
Жанр: angst, drama, action, AU по мотивам Warhammer 40000
Саммари: Одна из миллионов планет Империума Человечества. Разгорающаяся искра вечного противостояния адептов Хаоса и слуг Воли Императора. Близнецы-наемники, которым есть что скрывать. Ответственность за судьбы мира не на их плечах, им бы выжить в этом мире, не предав ни себя, ни друг друга.
-3-
-3-
Princes of the universe
Fighting and free
Got your world in my hand
© Queen
- Так что, возьметесь? - посредник оперся локтями о стол. Он старался казаться равнодушным, но его выдавали глаза. Темные, глубоко посаженные, горевшие жаждой наживы.
Верджил помолчал. Контракт выглядел подходящим и интересным. Расследовать деятельность крупной организации наемников, проверить, не скрывают ли они что-либо, помимо обычных коммерческих секретов, и если скрывают, то что. Срок — три недели. Слишком мало для полномасштабного промышленного шпионажа и слишком много для деловой проверки потенциального партнера. Сумма вознаграждения тоже вполне достойная.
- Да, - он отпил глоток минеральной воды из высокого стакана. Спиртное он не пил почти никогда. Вкус того, которое подавали в местных барах, вызывал у него стойкое отвращение. Если бы не это, он мог бы снискать среди завсегдатаев уважение специфического рода, потому что не пьянел в принципе. Однако над непьющим наемником, "трезвенником и язвенником", никто не шутил. Знали, чем чреваты такие шутки.
- Слава Императору! - Гаррас откинулся на спинку кресла. Отхлебнул мартини - он был респектабельным посредником и всем видам амасека предпочитал его - и уточнил, осторожно и будто бы невзначай, - а Данте точно согласится?
- Я сказал, мы возьмемся за этот заказ, - отрезал Верджил, давая собеседнику понять, что его вопрос неуместен.
- Я просто на всякий случай, - поспешно заверил Гаррас. - Вот аванс, как всегда, половина за вычетом моих комиссионных.
Он придвинул стоявший на полу у его стула кейс к Верджилу.
- Там еще чистый комлинк для связи с заказчиком. Я немедленно дам ему знать, что вы беретесь.
Верджил взял кейс, поднялся и, кивнув посреднику, вышел из бара. В начале их сотрудничества Гаррас частенько приглашал его поужинать вместе, но наемник всегда отказывался, и Гаррас перестал настаивать.
Поздним вечером машин на дорогах было немного. Справа промелькнул центральный технохрам, величественный и мрачный. Яркая белая шестерня на его шпиле неторопливо вращалась вокруг полумеханического-получеловеческого черепа. Над зданием Правительства раскинул широкие крылья имперский орел.
Ночь подарила городу если не красоту, то намек на нее, темной вуалью прикрыла уродство громоздких небоскребов и унылых многоквартирных домов, грязь на тротуарах и одинаковые, пустые лица людей. Сияли режущим глаза светом неоновые вывески магазинов, клубов и баров. Широко и неискренне улыбались с плакатов мужчины и женщины, рабочие, священники и военные. Мерцали подсветкой соборы и церкви.
Верджил чуть скривил губы. Он был в этом городе чужаком, одна ошибка могла превратить его из охотника в жертву. Он был псайкером. Человеком с нечеловеческими способностями. Выродком.
Псайкерам в Тибисе, да и во всем Империуме, наверно, было две дороги - на костер или в тюрьму. В особую тюрьму, откуда раз в десять лет заключенных забирали неведомо куда. Об этом ходили десятки слухов, сплетен, сказок и легенд, одна страшней и неправдоподобней другой.
Наемник откинул со лба прядь волос. Он не сожалел о том, кем родился, и ни за что не поменялся бы местами и с самым благополучным из полноправных граждан. Лучше быть изгоем, чем дураком и слепцом с промытыми религией и пропагандой мозгами. Одиночество - естественная и не столь уж высокая плата за силу. А он даже одинок не был. Никогда.
Данте он дома не застал, брата опять понесло куда-то на ночь глядя. И по комлинку он не отвечал.
Спешить было некуда, одна ночь ничего не решала. Волноваться за брата Верджил полагал излишним - во-первых, Данте часто уходил без предупреждения, во-вторых, он был более чем способен постоять за себя. И все же старшему не хотелось ни начинать работу без него, ни ложиться спать, ни дожидаться брата в квартире. Он чувствовал азарт. И был не прочь его удовлетворить, раз уж Данте вздумалось играть с ним в прятки.
Верджил окинул взглядом ту половину комнаты, которая считалась территорией младшего. Кое-как застеленная большим красным пледом кровать, раскиданные по полу книги и журналы, прислоненный к стене двуручник, стул с горой одежды, гитара на стене. Отсутствующая. Верджил слегка улыбнулся.
Псайкер вышел на улицу, прикрыл глаза, втянул носом воздух. Ему сложно было бы описать, чем он руководствовался, выслеживая цель, да он никогда и не пытался. Особое зрение, обоняние, шестое чувство, интуиция - способ не важен, важен лишь результат. Верджил мог пройти по следу суточной давности и принимал это как данность. А уж по следу брата, да еще совсем свежему, он и вовсе мог бы с закрытыми глазами идти.
Запах металла и синт-кожи, горьковатые нотки пороха и терпко-сладкий аромат вишни. Рубиновые проблески где-то на границе поля зрения. Слышимый только ему далекий смех. Всё это так живо выделялось в пропитанном испарениями прометиума и вонью отходов и людей воздухе, среди шума и скрежета, на фоне кричаще-ярких огней и прозрачной городской темноты...
След привел Верджила к жестяному заграждению, украшенному грязной табличкой "Строительные работы осуществляет...". Вокруг не было ни души. Лишь издали доносились звуки не способного уснуть хоть на час города.
Псайкер поднял голову. За забором высилась громада недостроенной высотки, только до половины прикрытая стенами. Выше зияли черные провалы будущих комнат, разделенных внутренними перегородками. Последние несколько этажей зачем-то подсвечивались синими, красными, зелеными и желтыми лампочками. Верджил тихо хмыкнул.
"Неплохое место для спарринга."
Оглядевшись по сторонам, он одним прыжком, с места перемахнул через двухметровое заграждение.
Внутри новостройки лестницы уже были, так что демонстрировать дальнейшие чудеса силы и ловкости ему не пришлось. Пока.
Бесшумно ступая, Верджил вышел на крышу, точнее на перекрытие последнего построенного этажа. И застыл в неподвижности. Что-то неуловимо изменилось. Дразнившие предвкушением намеки обернулись спокойной уверенностью и ощущением присутствия. Мир обрел смысл, цельность и глубину. Мир обрел центр. И этим центром были они.
Данте сидел спиной к нему, свесив ноги с края и обнимая гитару. Вопреки обыкновению, из-под его пальцев вырывались не жесткие аккорды тяжелого рока, а плавная, текучая как вода мелодия. Лиричная, дышавшая обреченностью, она странно гармонично сплеталась с хаосом невнятной и настырной музыки ночного города.
Верджил слушал, не шевелясь. Смотрел, как ветер треплет серебристые волосы брата. Как всегда, ни звуком, ни жестом не прерывал Данте, но знал - младший знает, что он здесь.
Струны звенели настойчиво, нагнетающе, будто предчувствуя приближение чего-то неизведанного и стараясь предупредить. Плясали на ладах чуткие пальцы. Напряжение нарастало, пока мелодия не оборвалась с последним аккордом, незавершенная, недосказанная, прекрасная.
Данте повернул голову. Длинная неровная челка падала чуть не до кончика носа, и Верджил видел только, как по губам брата скользнула извечная бунтарская улыбка. Он тронул струны новым перебором, неторопливым и угрожающим, и запел. Его голос, мягкий, вкрадчивый, глубокий и чистый, гипнотизировал и завораживал, увлекал за собой.
- В рассветный час шакал, о голоде забыв,
Следит с холма
За мрачной конницей вдали,
Сегодня черный день - владыка мира мертв,
И стар, и мал
Не могут слез сдержать своих.
Он добрый повелитель,
Он солнцем был и был луной
Империя осталась
Его вдовой.
Темп замедлился, чтобы тут же взорваться яростным боем, а в голосе Данте прорезалась сдерживаемая до того страсть и дикий, накопившийся протест:
- Это все обман, что он был самым добрым царем,
Это все неправда - он правил огнем и мечом,
Это все обман, я ваш царь, и один только я!
Люди, как звери, когда власть над миром дана.
Это все обман!*
Допев, Данте одним слитным, грациозным движением поднялся на ноги и повернулся к брату, забросив гитару на плечи, как обычно забрасывал меч. Тряхнул головой и взглянул с вызовом, словно ожидая отповеди и заранее показывая, что плевать на нее хотел.
Несмотря на то, что они были похожи как две капли воды, у Верджила не возникло ощущения, что он смотрит в зеркало.
- Я поражен, Данте, - спокойно произнес старший из близнецов и насмешливо добавил, - и как тебя до сих пор не сожгли?
Младший рассмеялся.
- Я берегу нервы менее продвинутых слушателей, чем ты.
Верджил поморщился. Ему не нравилось, что Данте иногда пел в клубах, раскрывал свою душу пьяным, обкуренным и обколотым имбецилам в маленьких грязных залах. И дело было даже не в опасности таких выступлений - при всем своем сумасбродстве Данте отнюдь не был дураком и никогда не нарывался по-глупому. Просто Верджил не понимал и не хотел понимать, зачем метать перед свиньями даже не бисер - алмазы.
Однажды он попробовал объяснить свое недовольство брату, но в ответ получил только приглашение на следующий концерт.
- У нас новый заказ.
- И что за дело? Платят хорошо?
Верджил наклонил голову:
- Платят прилично.
Глаза Данте сияли как ртуть на свету, ярче фонарей, ярче звезд. Он весь был живым воплощением непокорства и дерзости, самим своим существованием бросая вызов серому, мрачному миру. Верджил почувствовал, что улыбается, и положил ладонь на рукоять катаны. Он больше не мог ждать. Жажда битвы, восхищение близнецом и уверенность в себе захлестнули его с головой. В такие моменты он забывал обо всем, о приевшемся, опостылевшем ремесле наемника, о пустой и однообразной жизни, в которой он искал и не находил цель, достойную того, чтобы к ней стремиться. В такие моменты он чувствовал себя совершенным.
- Если я выиграю, работаем вместе, - ставка придает бою иллюзия смысла, не нужного ни одному из них, и Верджил озвучивает ее, прежде чем выбросить из головы. - Собственно, я справлюсь и один, но заказчик просил подключить тебя тоже.
- А если выиграю я? - так же безразлично спросил Данте, нетерпеливо раскачиваясь на носках.
- Тогда ты будешь свободен выбирать.
Данте снова засмеялся:
- Ну ладно, считай, что условия приняты.
Он аккуратно, но торопливо положил гитару на землю и отвел руку в сторону. Мятеж, оставшийся в квартире, возник из воздуха и лег в ладонь хозяина. Медленно, прислушиваясь к тихому привычному шелесту, Верджил вытянул Ямато из ножен.
Еще мгновение они стояли неподвижно, наслаждаясь достигшим высшей точки предвкушением схватки. И вот уже сошлись в сумасшедше-быстром вихре ударов и блоков. Сталь била о сталь, с клинков сыпались острые злые искры. Точно по команде, близнецы разорвали дистанцию, отпрыгнули в разные стороны.
- Неплохо, Данте, - ровным, почти - почти - не выдающим эмоций голосом похвалил Верджил.
Данте хмыкнул и, не отвечая, пошел по кругу, то ускоряя, то замедляя шаги. Мятеж жил в его руках, то плавно покачивался, то замирал, ловя широким лезвием отблески света, то вдруг высверкивал в воздухе стремительную восьмерку. Верджил поворачивался, не сводя с брата взгляд и держа наготове катану. Несколько секунд неопределенности, и он бросился вперед, не дожидаясь атаки. Данте отреагировал молниеносно, подставил меч под удар. Новая сшибка была дольше и ожесточеннее, но им все еще не удавалось пробить защиту и достать друг друга.
- До первой крови?
Ничем, кроме шутки и попытки поддразнить противника, это предложение не было и быть не могло, и Верджил не удостоил его ответом.
Звон клинков. Ямато со свистом рассекает воздух, Данте не успевает блокировать и едва успевает отшатнуться. Срезанная прядь белых волос ангельским пером планирует вниз. Прежде чем она касается пола, братья уже снова сходятся в схватке. Мятеж оставляет длинный разрез на жилете Верджила. Но крови все нет.
Данте кувырком откатывается назад, выхватывает из-за спины пистолет и, не вставая, стреляет. Давно ждавший этого Верджил принимает пули на клинок.
Они опять сближаются, обмениваются ударами, расходятся. Первая кровь поровну. У Данте порез на груди, у Верджила - на бедре. Раны затягиваются раньше, чем капли крови падают на землю, но не раньше, чем ее запах, единый и неразделимый, достигает ноздрей дерущихся и сводит их с ума, горным селем сносит последние барьеры. Бой вспыхивает с удвоенной яростью, захватывает близнецов без остатка, и стираются все границы. Они больше не чувствуют себя отдельными существами, не различают, кто где, кто нападает, кто защищается. Они едины в танце стали и упоении битвой. Они не видят разницы между любовью и ненавистью, для них эти понятия суть одно. Нет плюса и минуса, есть магнит. Нет света и тьмы, есть вселенная. Одна на двоих. Они не могут иначе и не могут друг без друга, даже не представляют себе, как это - быть одному. По-настоящему одному.
Данте внезапно разворачивает меч, изменяя направление удара. Воздух протестующе воет. Верджил блокирует, но импульс слишком силен, и Ямато буквально вышибает у него из пальцев. Он протягивает руку - перехватить катану, но Данте бьет его ногой в живот, отбрасывает на несколько метров. И ловит Ямато сам. Замирает с двумя клинками в руках, словно не веря в свою победу.
- Неплохо, Данте.
Верджил дожидается, пока брат осознает произошедшее, обрадуется, насладится успехом, пойдет к нему. И бросается навстречу с голыми руками, подныривает под запоздалый удар Мятежа, перехватывает рукоять под самой гардой, выкручивает из ладони Данте. И, оказавшись у него за спиной, приставляет меч к горлу.
- Но тебе стоит научиться добивать врагов.
- Ты же мне не враг, Верджил, - отвечает младший, не пытаясь, однако, сопротивляться. - И тебе было бы обидно проиграть всухую. Глянь вниз.
Опустив взгляд, старший увидел прошедшее в паре сантиметров от его левого бока острие Ямато. Данте предугадал его маневр и успел ударить назад.
- Ты промахнулся, - отметил Верджил.
- А я и не хотел попасть.
Он перевернул клинок и, не оглядываясь, протянул брату.
Верджил чуть слышно хмыкнул, взял свою катану и отдал Данте Мятеж. Бой удался на славу, и псайкер был доволен и братом, и собой.
- Работаем вместе?
- Конечно.
Данте обернулся к нему и улыбнулся, широко, радостно, искренне. Такой живой, такой счастливый и настоящий, что Верджил не мог не улыбнуться в ответ.
- Хорошее место ты нашел.
- Ага, здесь неплохо. Жаль только, что звезд, как всегда, не видно, а небо ведь ясное.
_______________
*© Ария "Обман"
Часть канона: Devil May Cry 3
Персонажи: Верджил, Данте
Направленность: джен
Рейтинг и предупреждения: И все-таки R.
Жанр: angst, drama, action, AU по мотивам Warhammer 40000
Саммари: Одна из миллионов планет Империума Человечества. Разгорающаяся искра вечного противостояния адептов Хаоса и слуг Воли Императора. Близнецы-наемники, которым есть что скрывать. Ответственность за судьбы мира не на их плечах, им бы выжить в этом мире, не предав ни себя, ни друг друга.
-3-
-3-
Princes of the universe
Fighting and free
Got your world in my hand
© Queen
- Так что, возьметесь? - посредник оперся локтями о стол. Он старался казаться равнодушным, но его выдавали глаза. Темные, глубоко посаженные, горевшие жаждой наживы.
Верджил помолчал. Контракт выглядел подходящим и интересным. Расследовать деятельность крупной организации наемников, проверить, не скрывают ли они что-либо, помимо обычных коммерческих секретов, и если скрывают, то что. Срок — три недели. Слишком мало для полномасштабного промышленного шпионажа и слишком много для деловой проверки потенциального партнера. Сумма вознаграждения тоже вполне достойная.
- Да, - он отпил глоток минеральной воды из высокого стакана. Спиртное он не пил почти никогда. Вкус того, которое подавали в местных барах, вызывал у него стойкое отвращение. Если бы не это, он мог бы снискать среди завсегдатаев уважение специфического рода, потому что не пьянел в принципе. Однако над непьющим наемником, "трезвенником и язвенником", никто не шутил. Знали, чем чреваты такие шутки.
- Слава Императору! - Гаррас откинулся на спинку кресла. Отхлебнул мартини - он был респектабельным посредником и всем видам амасека предпочитал его - и уточнил, осторожно и будто бы невзначай, - а Данте точно согласится?
- Я сказал, мы возьмемся за этот заказ, - отрезал Верджил, давая собеседнику понять, что его вопрос неуместен.
- Я просто на всякий случай, - поспешно заверил Гаррас. - Вот аванс, как всегда, половина за вычетом моих комиссионных.
Он придвинул стоявший на полу у его стула кейс к Верджилу.
- Там еще чистый комлинк для связи с заказчиком. Я немедленно дам ему знать, что вы беретесь.
Верджил взял кейс, поднялся и, кивнув посреднику, вышел из бара. В начале их сотрудничества Гаррас частенько приглашал его поужинать вместе, но наемник всегда отказывался, и Гаррас перестал настаивать.
Поздним вечером машин на дорогах было немного. Справа промелькнул центральный технохрам, величественный и мрачный. Яркая белая шестерня на его шпиле неторопливо вращалась вокруг полумеханического-получеловеческого черепа. Над зданием Правительства раскинул широкие крылья имперский орел.
Ночь подарила городу если не красоту, то намек на нее, темной вуалью прикрыла уродство громоздких небоскребов и унылых многоквартирных домов, грязь на тротуарах и одинаковые, пустые лица людей. Сияли режущим глаза светом неоновые вывески магазинов, клубов и баров. Широко и неискренне улыбались с плакатов мужчины и женщины, рабочие, священники и военные. Мерцали подсветкой соборы и церкви.
Верджил чуть скривил губы. Он был в этом городе чужаком, одна ошибка могла превратить его из охотника в жертву. Он был псайкером. Человеком с нечеловеческими способностями. Выродком.
Псайкерам в Тибисе, да и во всем Империуме, наверно, было две дороги - на костер или в тюрьму. В особую тюрьму, откуда раз в десять лет заключенных забирали неведомо куда. Об этом ходили десятки слухов, сплетен, сказок и легенд, одна страшней и неправдоподобней другой.
Наемник откинул со лба прядь волос. Он не сожалел о том, кем родился, и ни за что не поменялся бы местами и с самым благополучным из полноправных граждан. Лучше быть изгоем, чем дураком и слепцом с промытыми религией и пропагандой мозгами. Одиночество - естественная и не столь уж высокая плата за силу. А он даже одинок не был. Никогда.
Данте он дома не застал, брата опять понесло куда-то на ночь глядя. И по комлинку он не отвечал.
Спешить было некуда, одна ночь ничего не решала. Волноваться за брата Верджил полагал излишним - во-первых, Данте часто уходил без предупреждения, во-вторых, он был более чем способен постоять за себя. И все же старшему не хотелось ни начинать работу без него, ни ложиться спать, ни дожидаться брата в квартире. Он чувствовал азарт. И был не прочь его удовлетворить, раз уж Данте вздумалось играть с ним в прятки.
Верджил окинул взглядом ту половину комнаты, которая считалась территорией младшего. Кое-как застеленная большим красным пледом кровать, раскиданные по полу книги и журналы, прислоненный к стене двуручник, стул с горой одежды, гитара на стене. Отсутствующая. Верджил слегка улыбнулся.
Псайкер вышел на улицу, прикрыл глаза, втянул носом воздух. Ему сложно было бы описать, чем он руководствовался, выслеживая цель, да он никогда и не пытался. Особое зрение, обоняние, шестое чувство, интуиция - способ не важен, важен лишь результат. Верджил мог пройти по следу суточной давности и принимал это как данность. А уж по следу брата, да еще совсем свежему, он и вовсе мог бы с закрытыми глазами идти.
Запах металла и синт-кожи, горьковатые нотки пороха и терпко-сладкий аромат вишни. Рубиновые проблески где-то на границе поля зрения. Слышимый только ему далекий смех. Всё это так живо выделялось в пропитанном испарениями прометиума и вонью отходов и людей воздухе, среди шума и скрежета, на фоне кричаще-ярких огней и прозрачной городской темноты...
След привел Верджила к жестяному заграждению, украшенному грязной табличкой "Строительные работы осуществляет...". Вокруг не было ни души. Лишь издали доносились звуки не способного уснуть хоть на час города.
Псайкер поднял голову. За забором высилась громада недостроенной высотки, только до половины прикрытая стенами. Выше зияли черные провалы будущих комнат, разделенных внутренними перегородками. Последние несколько этажей зачем-то подсвечивались синими, красными, зелеными и желтыми лампочками. Верджил тихо хмыкнул.
"Неплохое место для спарринга."
Оглядевшись по сторонам, он одним прыжком, с места перемахнул через двухметровое заграждение.
Внутри новостройки лестницы уже были, так что демонстрировать дальнейшие чудеса силы и ловкости ему не пришлось. Пока.
Бесшумно ступая, Верджил вышел на крышу, точнее на перекрытие последнего построенного этажа. И застыл в неподвижности. Что-то неуловимо изменилось. Дразнившие предвкушением намеки обернулись спокойной уверенностью и ощущением присутствия. Мир обрел смысл, цельность и глубину. Мир обрел центр. И этим центром были они.
Данте сидел спиной к нему, свесив ноги с края и обнимая гитару. Вопреки обыкновению, из-под его пальцев вырывались не жесткие аккорды тяжелого рока, а плавная, текучая как вода мелодия. Лиричная, дышавшая обреченностью, она странно гармонично сплеталась с хаосом невнятной и настырной музыки ночного города.
Верджил слушал, не шевелясь. Смотрел, как ветер треплет серебристые волосы брата. Как всегда, ни звуком, ни жестом не прерывал Данте, но знал - младший знает, что он здесь.
Струны звенели настойчиво, нагнетающе, будто предчувствуя приближение чего-то неизведанного и стараясь предупредить. Плясали на ладах чуткие пальцы. Напряжение нарастало, пока мелодия не оборвалась с последним аккордом, незавершенная, недосказанная, прекрасная.
Данте повернул голову. Длинная неровная челка падала чуть не до кончика носа, и Верджил видел только, как по губам брата скользнула извечная бунтарская улыбка. Он тронул струны новым перебором, неторопливым и угрожающим, и запел. Его голос, мягкий, вкрадчивый, глубокий и чистый, гипнотизировал и завораживал, увлекал за собой.
- В рассветный час шакал, о голоде забыв,
Следит с холма
За мрачной конницей вдали,
Сегодня черный день - владыка мира мертв,
И стар, и мал
Не могут слез сдержать своих.
Он добрый повелитель,
Он солнцем был и был луной
Империя осталась
Его вдовой.
Темп замедлился, чтобы тут же взорваться яростным боем, а в голосе Данте прорезалась сдерживаемая до того страсть и дикий, накопившийся протест:
- Это все обман, что он был самым добрым царем,
Это все неправда - он правил огнем и мечом,
Это все обман, я ваш царь, и один только я!
Люди, как звери, когда власть над миром дана.
Это все обман!*
Допев, Данте одним слитным, грациозным движением поднялся на ноги и повернулся к брату, забросив гитару на плечи, как обычно забрасывал меч. Тряхнул головой и взглянул с вызовом, словно ожидая отповеди и заранее показывая, что плевать на нее хотел.
Несмотря на то, что они были похожи как две капли воды, у Верджила не возникло ощущения, что он смотрит в зеркало.
- Я поражен, Данте, - спокойно произнес старший из близнецов и насмешливо добавил, - и как тебя до сих пор не сожгли?
Младший рассмеялся.
- Я берегу нервы менее продвинутых слушателей, чем ты.
Верджил поморщился. Ему не нравилось, что Данте иногда пел в клубах, раскрывал свою душу пьяным, обкуренным и обколотым имбецилам в маленьких грязных залах. И дело было даже не в опасности таких выступлений - при всем своем сумасбродстве Данте отнюдь не был дураком и никогда не нарывался по-глупому. Просто Верджил не понимал и не хотел понимать, зачем метать перед свиньями даже не бисер - алмазы.
Однажды он попробовал объяснить свое недовольство брату, но в ответ получил только приглашение на следующий концерт.
- У нас новый заказ.
- И что за дело? Платят хорошо?
Верджил наклонил голову:
- Платят прилично.
Глаза Данте сияли как ртуть на свету, ярче фонарей, ярче звезд. Он весь был живым воплощением непокорства и дерзости, самим своим существованием бросая вызов серому, мрачному миру. Верджил почувствовал, что улыбается, и положил ладонь на рукоять катаны. Он больше не мог ждать. Жажда битвы, восхищение близнецом и уверенность в себе захлестнули его с головой. В такие моменты он забывал обо всем, о приевшемся, опостылевшем ремесле наемника, о пустой и однообразной жизни, в которой он искал и не находил цель, достойную того, чтобы к ней стремиться. В такие моменты он чувствовал себя совершенным.
- Если я выиграю, работаем вместе, - ставка придает бою иллюзия смысла, не нужного ни одному из них, и Верджил озвучивает ее, прежде чем выбросить из головы. - Собственно, я справлюсь и один, но заказчик просил подключить тебя тоже.
- А если выиграю я? - так же безразлично спросил Данте, нетерпеливо раскачиваясь на носках.
- Тогда ты будешь свободен выбирать.
Данте снова засмеялся:
- Ну ладно, считай, что условия приняты.
Он аккуратно, но торопливо положил гитару на землю и отвел руку в сторону. Мятеж, оставшийся в квартире, возник из воздуха и лег в ладонь хозяина. Медленно, прислушиваясь к тихому привычному шелесту, Верджил вытянул Ямато из ножен.
Еще мгновение они стояли неподвижно, наслаждаясь достигшим высшей точки предвкушением схватки. И вот уже сошлись в сумасшедше-быстром вихре ударов и блоков. Сталь била о сталь, с клинков сыпались острые злые искры. Точно по команде, близнецы разорвали дистанцию, отпрыгнули в разные стороны.
- Неплохо, Данте, - ровным, почти - почти - не выдающим эмоций голосом похвалил Верджил.
Данте хмыкнул и, не отвечая, пошел по кругу, то ускоряя, то замедляя шаги. Мятеж жил в его руках, то плавно покачивался, то замирал, ловя широким лезвием отблески света, то вдруг высверкивал в воздухе стремительную восьмерку. Верджил поворачивался, не сводя с брата взгляд и держа наготове катану. Несколько секунд неопределенности, и он бросился вперед, не дожидаясь атаки. Данте отреагировал молниеносно, подставил меч под удар. Новая сшибка была дольше и ожесточеннее, но им все еще не удавалось пробить защиту и достать друг друга.
- До первой крови?
Ничем, кроме шутки и попытки поддразнить противника, это предложение не было и быть не могло, и Верджил не удостоил его ответом.
Звон клинков. Ямато со свистом рассекает воздух, Данте не успевает блокировать и едва успевает отшатнуться. Срезанная прядь белых волос ангельским пером планирует вниз. Прежде чем она касается пола, братья уже снова сходятся в схватке. Мятеж оставляет длинный разрез на жилете Верджила. Но крови все нет.
Данте кувырком откатывается назад, выхватывает из-за спины пистолет и, не вставая, стреляет. Давно ждавший этого Верджил принимает пули на клинок.
Они опять сближаются, обмениваются ударами, расходятся. Первая кровь поровну. У Данте порез на груди, у Верджила - на бедре. Раны затягиваются раньше, чем капли крови падают на землю, но не раньше, чем ее запах, единый и неразделимый, достигает ноздрей дерущихся и сводит их с ума, горным селем сносит последние барьеры. Бой вспыхивает с удвоенной яростью, захватывает близнецов без остатка, и стираются все границы. Они больше не чувствуют себя отдельными существами, не различают, кто где, кто нападает, кто защищается. Они едины в танце стали и упоении битвой. Они не видят разницы между любовью и ненавистью, для них эти понятия суть одно. Нет плюса и минуса, есть магнит. Нет света и тьмы, есть вселенная. Одна на двоих. Они не могут иначе и не могут друг без друга, даже не представляют себе, как это - быть одному. По-настоящему одному.
Данте внезапно разворачивает меч, изменяя направление удара. Воздух протестующе воет. Верджил блокирует, но импульс слишком силен, и Ямато буквально вышибает у него из пальцев. Он протягивает руку - перехватить катану, но Данте бьет его ногой в живот, отбрасывает на несколько метров. И ловит Ямато сам. Замирает с двумя клинками в руках, словно не веря в свою победу.
- Неплохо, Данте.
Верджил дожидается, пока брат осознает произошедшее, обрадуется, насладится успехом, пойдет к нему. И бросается навстречу с голыми руками, подныривает под запоздалый удар Мятежа, перехватывает рукоять под самой гардой, выкручивает из ладони Данте. И, оказавшись у него за спиной, приставляет меч к горлу.
- Но тебе стоит научиться добивать врагов.
- Ты же мне не враг, Верджил, - отвечает младший, не пытаясь, однако, сопротивляться. - И тебе было бы обидно проиграть всухую. Глянь вниз.
Опустив взгляд, старший увидел прошедшее в паре сантиметров от его левого бока острие Ямато. Данте предугадал его маневр и успел ударить назад.
- Ты промахнулся, - отметил Верджил.
- А я и не хотел попасть.
Он перевернул клинок и, не оглядываясь, протянул брату.
Верджил чуть слышно хмыкнул, взял свою катану и отдал Данте Мятеж. Бой удался на славу, и псайкер был доволен и братом, и собой.
- Работаем вместе?
- Конечно.
Данте обернулся к нему и улыбнулся, широко, радостно, искренне. Такой живой, такой счастливый и настоящий, что Верджил не мог не улыбнуться в ответ.
- Хорошее место ты нашел.
- Ага, здесь неплохо. Жаль только, что звезд, как всегда, не видно, а небо ведь ясное.
_______________
*© Ария "Обман"
@темы: Уровень 2, Портал: Огонь, "Небо без звезд", Devil May Cry/Warhammer 40000
Пожалуйста, закрывайте материалы для взрослых галочкой "материалы для взрослых". : )
- Ты промахнулся, - отметил Верджил.
- А я и не хотел попасть.
Какие у них чудесные диалоги на тему спарринга, ни один не хочет уступать)
Ну, пока-то тут вроде все практически невинно? "Для взрослых" дальше будет, тогда и закрою, ок? ^_^
ни один не хочет уступать)
Ну еще бы. :3
Ага. )
Спарринг братьев замечательный, опять же, очень живо все представилось, как наяву))
Они не могут иначе и не могут друг без друга, даже не представляют себе, как это - быть одному. По-настоящему одному.
Очень красивое описание отношений близнецов
*© Ария "Обман"
Хорошая песня) Даже захотелось переслушать ее после фика) И данному миру, кмк, очень подходит)
Интересно, в чем подвох с заданием, если он есть?))
Обязательно.
И данному миру, кмк, очень подходит)
Дада, я старалась подобрать. ^_^
Обязательно.
Вот, а я чувствовала)))
Дада, я старалась подобрать. ^_^
Подобрано замечательно, и в первой части главы тоже)) Меня саму песни часто вдохновляют на творчество, так что понимаю))
Я очень даже за!
Подобрано замечательно, и в первой части главы тоже)) Меня саму песни часто вдохновляют на творчество, так что понимаю))
Спасибо! У меня тотальное ДМК головного мозга, поэтому чуть ли не все любимые песни с восторгом натягиваю на фэндом. ^____^
Отлично
У меня тотальное ДМК головного мозга, поэтому чуть ли не все любимые с восторгом натягиваю на фэндом. ^____^
Очень знакомо)) И это замечательно, я считаю))